Ликбез

Великий пост

«Постимся постом приятным, благоугодным Господеви:
истинный пост есть злых отчуждение, воздержание
языка, ярости отложение, похотей отлучение, оглаголания,
лжи и клятвопреступления»

 

Время Великого поста проходит очень быстро и в конце великопостных недель сокрушаешься:

вот бы сейчас начать!

Поэтому постараемся отнестись к Великому посту более серьезно, обдуманно и глубоко.

Это время духовной весны, и от того, как мы его проведем, зависит многое, и прежде всего наше исправление, а оно немыслимо без покаяния.

Кроме подготовительных недель и все великопостные недели могут пройти так же быстро и так же без сосредоточенного внимания, что лишает нас той духовной пользы, ради которой установлен Великий пост.

 

* * *

 

 

* * *

⚜ Видеофильм
⚜ Преподобные Оптинские старцы
⚜ До начала поста
⚜ Важно помнить
⚜ Внешний мир
⚜ До поста …
⚜ О посте (Великом)
⚜ Перед Великим постом
⚜ «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче!»
⚜ В ожидании Великого поста
⚜ «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче…»
⚜ Перед Великим постом
⚜ От чего мы решили отказаться Великим постом?
⚜ О посте по Триоди Постной

⚜ Неделя о Закхее
⚜ Неделя о мытаре и фарисее
⚜ Неделя о блудном сыне
⚜ Неделя мясопустная
⚜ Неделя сыропустная

⚜ Пост по Типикону
⚜ О покаянии
⚜ О причащении
⚜ Цикл лекций «Традиции и смысл Великого поста» *

⚜ Неделя 1-я Великого поста. Торжество Православия
⚜ Неделя 2-я Великого поста
⚜ Неделя 3-я Великого поста, Крестопоклонная
⚜ Неделя 4-я Великого поста
⚜ Неделя 5-я Великого поста
⚜ Неделя 6-я, ваий (цветоносная, Вербное воскресенье)

⚜ Страстная седмица



Раздумья до начала поста

 

Подумаем прежде всего об умножении и углублении своей веры.

  • Мы живем так, будто пост для нас, все его подготовительные недели — просто формальность.
  • Мы чаще всего не чувствуем его необходимости.
  • Мы иногда думаем, что он несет нам тяжесть: нельзя привычно вкусно поесть, многое исключать надо, и пост сводится для нас только к некоторому ограничению в пище.
  • Мы даже этим тяготимся.

Иногда еще задолго до начала поста охаем и боимся его трудностей. О том, что

пост призван помочь нам одолеть свои страсти,

мы почти не думаем, потому что считаем страстями лишь явную тягу к выпивке, наживе, воровству и т.п.

Свою

  • лень,

например, в разряд страстей не возводим. И

  • жажду жить покойнее, удобнее, вкуснее, мягче,
  • привлекательнее одеться,
  • пожить в свое удовольствие

— тоже. Не говоря уже о многом другом, что должна бы сказать совесть, но она не тревожит.

Почему?

— По маловерию. Вера открывает человеку то, что Бог хотел бы видеть в человеке, а когда вера на словах, то в душе пусто и глухо. Можем ли мы услышать в душе голос Творца и встать, забыть о своем сне и лени, забыть об удобствах и вмиг перестать ценить блага мира? В какой-то миг — да, но одного порыва мало, он может быстро пройти, и душа снова погрузится в свою спячку.

Что же делать, чтобы

  • не спать душевно,
  • не погружаться привычно в тину своей лени, чтобы
  • не забывать, к чему мы призваны?

— Делать то, что Церковь заповедует. В дни поста особенно необходимо честно проверить себя. Проверить, чего тебе хочется, что нравится, а что тяготит.

Проверить и сравнить с Евангелием.

Проверить, насколько нам чуждо всё, что запрещает Церковь. Действительно ли мы спешим постом очистить чувства, чтобы в душе увидеть свет Воскресения.

Проверить — и убедиться, как много в нас лжи. Ложь мы приняли, ею загораживаемся от самих себя, притворяемся, лицемерим — зачем? — От стыда? От лени? От страха? Прячемся в ложь от собственной совести? Или просто не думаем, не понимаем, не вникаем, не оцениваем ни поступков, ни слов, ни намерений — ничего?

Вот для того и пост нам дан, чтобы узнать себя и узнать Бога.

Не только почитать о Боге что-то, но сделать более нужное — освободить Ему место в душе. От одной мысли, что надо обдумывать, проверять, в чем-то себе отказывать, за что-то просить прощения, может на душе стать тяжело, неприятно.

Тысячи верующих предпочитают инертную жизнь. Внешнее благочестие, как броня, хранит их совесть, хранит ее сон, и они плывут по течению до первого толчка. Господь, жалея их, разбудит горем. И тут обнаруживается, что внешнее не дает силы, а внутреннего — нет. От сна что будет? Желание спать еще и еще? Сожаление о прошлом? Но жизнь — не всегда безмятежный сон.

Рано, в полдень или к закату она разбудит… И тогда яснее ясного видно, что вера не даст необходимых сил все принять, все пронести, через все пройти.

Почему?

Да веры-то, по существу, почти нет. Сколько лет слушаем одно и то же, а не действует.

Почему?

— По маловерию. Сколько постов провели, а душа все так же черства и бессильна. Да и как их проводили, посты-то? Формально, бездумно, безразлично.

Так и теперь?

Дай Бог,

чтобы ни удары, ни лишения, ни потери не требовались для того, чтобы разбудить в нас совесть, а вполне хватило бы звука колокола, зовущего в храм,

где покаяние открыло бы двери душ наших для ощущения новой жизни с Богом во свете Его повелений.

Аминь.

* * *

В преддверии Великого поста важно помнить о том, что:

 

1. Считать постом некоторую перемену в пище — и только,— это лицемерие.

2. Пост как воздержание в пище, без молитвы, бесполезен.

3. Во время поста неизбежны искушения.

4. Необходима духовная подготовка к посту еще до начала его. Она состоит в том, чтобы, не надеясь на себя:

1) просить помощи Божией;
2) всегда помнить, что поститься надо ради Бога.

5. Пост может помочь нам ощутить присутствие Божие в нашем теле, которое становится Его храмом. Поэтому необходимо еще до поста научиться к еде, к телу, к образу жизни относиться внимательнее, даже уважительнее, чтобы предстоящую борьбу одолеть.

6. Основное правило внешнего поста — сократить количество пищи настолько, чтобы чувствовалось состояние полуголода, которое вместе с памятью о Боге может преобразиться в ощущение легкости, собранности, чистоты, радости.

7. Непривычное состояние полуголода и необходимость сосредоточиться вызовет раздражение, которое не так просто одолеть. Здесь встанет на защиту необходимая всю жизнь добродетель терпения. Терпеть придется себя. Главное — честно терпеть, чтобы не обессилить веру и не поддаться разочарованию.

8. Важно честно оценить свои духовные и физические возможности и не бояться (и не оправдываться этим тоже) своей ограниченности, потому что последовательный и серьезный пост (как бы ни был он ограничен и скромен) приведет к полезному опыту:

невозможное для человека возможно Богу!

 

* * *

Изменения отношений с внешним миром

 

1. Окружающий нас мир не изменится в дни Великого поста. Значит, нам нельзя ждать от него помощи, надо самим еще раз продумать и решить, что надо поменять там, где мы можем это сделать, то есть дома (насколько возможно) и вне дома.

Что можно поменять в окружении?

Позаботиться о том, чтобы больше стало в жизни тишины. Кто может не слушать радио — пусть не слушает или старается ограничиться только самыми необходимыми сведениями, не превращая передачи в шум, на фоне которого делаются необходимые дела.

2. Ограничив себя в слушании радио и телепередач, просматривании газет и журналов, нельзя забывать, что пустота требует не просто заполнения, а серьезной пищи для ума. Поэтому

надо заранее подумать о том, что прочитать за время поста. Это могут быть книги не только религиозного содержания. Лучшие произведения литературы способны обогатить наш разум. Всякий плод настоящего творчества благословляется Церковью и приобретает духовную ценность, если правильно воспринимается.

Пост может обогатить духовно и умственно наш внутренний мир. Чтение и духовное размышление помогут нам. Если мы отнесемся к этому серьезно, то Великий пост станет путем в глубь нашего человеческого существа, где возможна радость, неведомая миру, отвернувшемуся от Бога.

3. В дни поста необходимо задуматься и о нашем поверхностном отношении к людям, к вещам, к работе.

Весь мир теперь предпочитает отношения на расстоянии, чтобы избавить себя от лишних переживаний из-за кого-то. В мире царит принцип выгоды. Но если для нас вера не пустой звук, то мы должны подумать о смысле своей работы, своих отношений с сотрудниками, друзьями, родными, знакомыми.

Это необходимо потому, что нам должно быть присуще сознание ответственности.

Мы жизнью должны показать, что всё меняется (к лучшему!) от веры и жизни по вере.

4. Великим постом необходимо особенно следить за тем, сколько, что и как мы говорим.

Из-за многословия и пустословия слова у нас теряют значение. Но мы не должны себе позволять пренебрегать силой слова. Мы в ответе за этот драгоценный дар Божий.

Слово может быть

  • и последней каплей, толкнувшей в пропасть,
  • и лучом надежды, и свидетельством.

Мы постоянно влияем друг на друга словами, всем строем своей личности, отсюда и ответственность наша пред Богом и людьми.

ВЕСНА ПОСТНАЯ, ЦВЕТ ПОКАЯНИЯ
Составитель Г.А.Пыльнева

 


 

* * *

До поста …

 

Еще до начала Великого поста надо бы нам подумать о том,

зачем он нам и как мы к нему относимся.

Что он для нас?

Церковь установила Великий пост как путь к Пасхе. Путь, который нас должен принести к одному открытию:

ведь Пасха стала возможной для каждого из нас только потому, что прежде была Голгофа!

Это открытие давно известно всем, но пока оно не станет личным открытием, оно только едва коснется сознания и сползет, как мартовский снег с нагретой крыши. Только тогда, когда серьезно человек подумает о своей вере, подумает не только вообще о жизни вечной, которую Воскресший Господь дал как возможность соучастия в Своем Царстве, но и как о личных отношениях с Богом, как о такой реальности, в какой уже нет сомнения — только тогда мысль о Голгофе может пронзить его до основания.

  • Пока живется слегка,
  • пока где-то не то вера, не то «просто не думал» —

не будет ни поста, ни Пасхи.

Если какие-то причины заставят переменить пищу, то пост воспримется как огорчение желудку, а Пасха обрадует разрешением ни с чем не считаться. И всё. Но

  • мы хотим не желудочной радости,
  • мы думаем о пути к нашей Пасхе, хотим войти в тот свет, о котором Церковь поет: «ныне вся исполнишася света: небо же, земля и преисподняя».
  • Мы хотим «смерти праздновать умерщвление, адова разрушение, иного жития вечного начала». Другими словами,
  • мы хотим вкусить вечной жизни во Христе.

Что же мы должны для этого?

— Пройти «поприще поста». Церковь зовет нас такими словами (в русском переводе стихира на вечерне втор¬ника Сырной седмицы):

«Радостно восприимем, верные, боговдохновенное возвещение Поста. Как прежде ниневитяне, как блудницы и мытари, слышавшие Иоанна, который проповедовал покаяние, воздержанием приготовимся к Причащению, данному Самим Владыкой на Сионе. Очистимся слезами перед этим Божественным омовением. Помолимся, чтобы увидеть совершение Пасхи, истинного Откровения. Приготовимся к поклонению Кресту и Воскресению Христа Бога нашего. Не посрами (не лиши нас) надежды нашей, Человсколюбче!»

Итак, что же мы можем, что должны делать в дни, отведенные Церковью специально для того, чтобы наша духовная деятельность стала интенсивнее?

Не говоря о всех внешних условиях, что всем давно известно, обратим внимание на то, что в нас разрушает жизнь. Что же это, если не брать во внимание внешнюю занятость, усталость, недомогание, нездоровье, несоответствие условий тому, что хотелось бы иметь?

Это то, что есть в нас при любых условиях:

это наши страсти. Наши греховные привычки, наши мысли,

от которых жизнь тлеет, а не горит и может угаснуть совсем. Наша задача — выявить в себе все, что мешает нам жить.

Для одних это — жажда удобств, которых не удастся получить, желанный покой, который нарушают все, стремление к значимости, когда никто этого не спешит заметить.

Для других — страх болезней, одинокой старости, всех предполагаемых бед, каких еще нет и будут ли — один Бог знает. Позаботиться бы в таком случае о глубине веры и преданности, а не волноваться зря, отравляя себе и другим жизнь.

Для третьих — раздражительность, возмущение чужими недостатками, обиды, зависть, любопытство, ревность, мстительность и т.д.

Словом, мы должны из множества грехов и страстей выбрать наиболее нам свойственные и привычные, чтобы

не вообще каяться в том, что грешны, а изживать то, что съедает в нас силы жить.

И тогда, когда будет достигнуто это (узнать об этом можно по ненависти к греху, который прежде держал нас в плену, и решимости хоть умереть, но не поддаваться ему), тогда возможно уже подойти к той жизни, которая возможна даже на нашей грешной земле, потому что и эту землю любит Господь. Это не так легко и не так быстро делается, но если к этому мы сумеем направить все свои усилия, то и Бог поможет.

Как ни радостны пасхальные напевы, как ни значительны слова пасхальных песнопений, они не дадут нам всей полноты радости и жизни, если мы не включимся в эту трудную работу. Всё внешнее — строгость внешнего поста, поклоны, службы в храме — мы можем выполнять только при определенных условиях, чаще же не можем даже при самом искреннем желании. Кому болезнь надо терпеть, кому придется быть далеко от церкви из-за работы, кому что может помешать. Но это касается только внешнего. Кому и ничто и никто не мешает исполнять всё — и тот не освобождается от внутренней работы.

Да и не заменит внешнее воздержание борьбы со страстями. Мало одного внешнего поста. Он облегчает внутреннее воздержание от греховных привычек и ослабляет их — в этом его назначение. Но если довольствоваться только внешним постом, да еще не в меру усердно за него браться, да ждать от этого чудодейственного превращения из раба страстей в господина, можно прийти в худшее состояние, чем было прежде. Неодоленные страсти как сорвавшиеся с цепи лютые звери набросятся на ослабевшую (не от воздержания, а от самомнения) душу и такую устроят жизнь, что света не взвидишь.

Почему на Пасху можно одних видеть радостнее и светлее, чем обычно, других еще раздраженнее и недовольнее обычного.

Об этом надо думать уже в период подготовки к посту и молиться,

чтобы дал Господь силы во благо для души своей провести это спасительное время,

как бы вновь укрепить и углубить свою веру опытом борьбы с грехом и знанием опытно помощи Божией, милости Божией, снисхождения и долготерпения Божия. Вместе с тем может измениться и наша жизнь, наши отношения с людьми, наше понимание всего происходящего: во всем этом можно увидеть ту глубину и ценность каждой жизни, каждого человека, которая поможет увидеть Бога в жизни и своей, и других людей. Тогда не надо будет размышлять, какого это «иного жития вечного начало» мы празднуем на Пасху.

Аминь.

* * *

Подготовительные недели даны нам для того,

чтобы, еще не меняя ничего внешне, готовиться к такому периоду в жизни, когда мы могли бы решительно и бесповоротно начать борьбу в душе своей за право «единым сердцем и едиными усты» включиться в Христову победу над смертью.

Мы можем говорить о духовной смерти.

  • Мы знаем, как умирает душа, как гаснут силы, как изменяет нам собственное непостоянное сердце, как меркнет в глазах белый свет и жизнь, наша обычная жизнь, даже без особых неприятностей, становится невыносимой.
  • Мы жалуемся на смертельную усталость, говорим, что это — не жизнь, что дальше нет сил тянуть эту лямку и т.п.
  • Мы, конечно, согласимся, что в такой момент в нас нет жизни,

но причиной этому считаем плохое здоровье, большую нагрузку, невозможность жить, как хочется; тысячи других объективных причин мы находим, чтобы объяснить себе и оправдать такое состояние. Среди этих тысяч надо найти одну и честно сказать себе:

у меня порвалась связь с Источником Жизни.

Если Бог даст, если снова пошлет Свою милость и изменится душевное состояние — жизнь станет не только терпимой, но порой и радостной. Каждый из нас в той или иной мере это испытал.

Что же мешает нам жить, не порывая связи, от которой зависит наша способность всё переносить, со всем мириться и даже крепнуть душой от перенесенных трудностей?

Мешают нам,

  • во-первых, незнание себя, а
  • во-вторых, нежелание знать волю Божию о нас.

Время Великого поста признано Церковью как время особого покаяния. Но чтобы каяться не формально, не по привычке, надо

  • знать, в чем каяться,
  • знать, что мешает нам жить по воле Божией.

Если спросить себя, что нужно делать, чтобы воля Божия исполнялась в твоей жизни, то не каждый ответит сразу. Не общими словами — очищать душу, учиться молиться, а конкретно ответит, от чего именно очищать свою душу и что именно мешает молиться.

Подумать об этом и предлагает нам Церковь. Нам предоставляется возможность сравнить себя в конкретной жизненной ситуации с теми примерами, какие мы знаем из Евангелия.

  • С кем мы чаше стоим — с фарисеями, уверенными, что они не как прочие, или с теми, кто ждет от Бога лишь милости?
  • К кому из сыновей мы ближе — к тому, кто рвется на свободу, или кто честно работает в доме Отца, явно презирая младшего брата и тоже уверенного в Своем превосходстве?
  • Как мы относимся к Суду Божию? Не склонны ли мы во всем винить только трудности, то есть, что-то или кого-то, но не себя? Искренни ли мы во мнении о себе? Не боимся ли серьезной и ответственной Проверки собственной совести, убаюкивая себя милостью Божией?

Но если уж очень строго спрашивать с себя, то что останется, кроме уныния или даже отчаяния?

Останется выбор: или из глубины души, куда погрузили скорбные мысли, поскорее выплыть на поверхность и уйти с головой во внешнее, в то, что и раньше поглощало внимание, силы, время, или возопить всем сердцем к Богу. Только это нельзя откладывать на неопределенное «завтра». Это трудно, и по привычке протекших лет мы говорим себе: «Горячо не берись». Мы и не брались, послушные вражескому убаюкиванию.

Теперь же надо решиться слушать только совесть, а через нее — Господа.

— Что же делать конкретно?
— Каждое дело стараться начинать с обращения к Богу с кратким призывом благословить, вразумить, помочь, заканчивать его с благодарностью, а каждое упущение сопровождать покаянием. Внимание и молитва, то есть то, о чем Господь сказал:

«Бдите и молитесь, да не внидите в напасть».

* * *

 

О посте (Великом)

 

Как ни трудно современному человеку понять, что

тишина — это не отсутствие чего-то важного, а, напротив — условие наличия истинного содержания,

тем не менее истинно духовная жизнь и та или иная степень поста возможны и в наше время. Все зависит от того,

хочет ли человек всерьез принять пост, а в конечном счете, Церковь и Бога.

Желательно

  • посетить хотя бы некоторые великопостные службы,
  • сократить, а лучше отказаться на время от радио, телевизора, иллюстрированных журналов.

Чтобы тишина была заполнена —

  • читать духовные книги и просто хорошие, каких немало в мировой литературе.

Очень важно

  • пересмотреть характер своих отношений с людьми,
  • переосмыслить свою работу, и всю внешнюю деятельность.

Долг христианина — показать, что все благие перемены идут изнутри, что они обусловлены верой и жизнью, согласной с верой.

Необходимо и

  • следить за своей речью, ведь почти не ограничена мощь человеческого слова.

Необходимо и

  • пощение, ограничение в еде.

Постясь, мы показываем, что

пища для нас не всё.

Но при этом следует помнить, что возможны искушения, появляется раздражительность, обостряются дурные чувства. Надо быть готовым к борьбе, в которой возможны и упадок мужества, и даже падения, но если не дать места унынию, пост принесет в свое время добрый плод.

Только Бога ради подъятые подвиги дадут нам возможность реально почувствовать, что тело наше предназначено быть храмом Живого Бога.


«Пост есть новое открытие человеком своей веры, своей жизни и их Божественного смысла и священной глубины. Если мы снова всё это постигаем, то потому, что мы вновь познаем Самого Бога, познаем, потому что к Нему возвращаемся, а в Нем — ко всему, чем Он нас наделил. И это даст нам силы воспеть в Пасхальную ночь: «Ныне вся исполнишася света: небо же и земля, и преисподняя»»

(архимандрит Александр)

* * *

 

Перед Великим постом

Не случайно первая мысль о приближающемся Великом посте связана с обращением к фарисеям. Это не только когда-то жившие люди, до которых, казалось бы, нам уже нет дела.

«Фарисей,— пишет епископ Григорий (Лебедев),— олицетворение лукавой совести. Такая совесть делает одну работу: оправдывает скверную жизнь и оставляет руководителем жизни (вместо Бога) испорченное «я», развращенную самость».

Не отвергая Божия слова и Божиих заповедей, лукавая совесть изощряется, придумывает исключения и оправдывает сделки.

Происходит это всегда в обыденной жизни — ежедневно и ежеминутно,

мы даже не замечаем лукавой постоянной работы самооправдания. Жизненное фарисейство всевозможными ухищрениями и самооправданиями стремится сгладить несоответствие жизни велениям Божиим. И даже когда соблюдена вся видимость добра, как в притче о мытаре и фарисее — молюсь, пощусь, подаю милостыню,— и тогда внутреннее устремление сердца далеко от Бога.

Разве не надо молиться, поститься, трудиться?

— Надо. Но с желанием делать это потому, что так заповедано Богом, а не для того, чтобы росло в сознании: «я не как прочие».

«Берегитесь закваски фарисейской»,

то есть берегитесь жизненного лукавства. За лукавым самооправданием следует опустошение христианской души, омрачение ее, запустение.

Нет места Христу в такой душе.

Лукавое самооправдание начинается неприметно, но всякая, даже малая житейская сделка с совестью окажется делом важным. Не зря ведь Господь предупреждал: «берегитесь!»

Самое страшное — живет человек вроде бы с Богом, но Бога нет в его душе, его жизни.

Голос совести заглушён. Встает «я» везде и во всем. И кажется это законным. В свое оправдание человек говорит:

«Надо же рассуждать здраво! Видеть жизнь реально! Кто же обо мне позаботится, если не я сам?»

— А Господь?

«Неужели закрыты у вас глаза? Неужели заткнуты уши? Каменное у вас сердце!»

Берегитесь

лукавого самооправдания, привычных хитрости, пройдошливости, лжи, настырности, назойливою выколачивания изо всех и всего только того, что себе хочется…

До начала Великого поста подумаем, сколько в нас всех сокрыто того, что заставляет Господа горестно вздыхать… И не опускайте рук, говоря: ну уж где мне?

Важно осознать, что

  • ни лукавством,
  • ни хитростью,
  • никакими кривыми путями

не обойти правды Божией, не избежать прямого ответа на вопросы,

  • был ли ты в жизни исполнителем закона Божия,
  • верил ли Богу и
  • жил ли этой верой.

Чтобы окончательно не впасть в уныние, чтобы немощная вера обрела силу, есть молитва, как лестница от тьмы к свету. Пример мытаря, не оправдывающего грехи обстоятельствами, трудностями или соблазнами. Пример человека, сознающего грехи свои и не сомневающегося в возможности милости Божией, просящего о ней со смирением и верой. Молитва его —

«Боже, милостив буди мне грешному»

— способна

  • поддержать унывающего,
  • ободрить сомневающегося,
  • утешить робкого,
  • окрылить бессильного.


Ее дал нам Господь в помощь, в руководство на путях наших.

Он ждет обращения к Нему, ждет с прощением и милостями, «великими и богатыми».

Аминь.

* * *

 

О    П О К А Я Н И И

 

«Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче!»

 

Что такое покаяние?

  • Это познание себя,
  • это суд над собой,
  • это сознание греха,
  • это желание от греха освободиться,
  • это раскаяние в нем перед лицом Божиим,
  • это вражда с грехом, объявление ему войны.

Что может мешать покаянию?

  • Большой, тяжкий грех? — Но нет греха человеческого, который был бы больше милосердия Божия, кроме греха нераскаянного.
  • Стыд признаться в грехе? — Но стыдно грешить, а не каяться. Не стыд, а радость бывает, когда грешник искренно раскаивается, хотя бы в самом ужасном грехе.
  • Некоторым мешает мысль, что снова согрешит. Конечно, надо стараться не возвращаться к греху. Но что было бы с нашими, например, руками, если бы мы перестали их мыть из-за того, что снова запачкаем? Так и с душой — ей необходима баня покаяния.

Что еще мешает покаянию?

  • Маловерие, самомнение? — Но как раз в этом-то и надо каяться. Неужели мы хотим дружить со злом? Неужели мы хотим быть рабами греха? Неужели мы не хотим духовно обновляться и окрепнуть?

«Душе моя, душе моя, востани, что спиши?»

(Епископ Мефодий)

* * *

 

В ожидании Великого поста

 

Слушая знакомые слова: «Покаяния отверзи ми двери», мы умиляемся, помня, что

скоро Великий пост.

Мы знаем, что Евангелие нам снова напомнит о мытаревом смирении, о неизменности отеческой любви ко блудному сыну, о грядущей ответственности всех за всё на Страшном Суде, на котором избавь, Господи, участи изгнанных из рая. Мы это знаем, нам это привычно. Мы уверены, что это больше касается других, кто не знает, не слышал об этом прежде, кто жил вне ограды Церкви.

Но Церковь не делит людей на знающих и незнающих. В Церкви есть любящие Бога и равнодушные к Нему. Кто любит, тот заповеди Божий старается соблюдать и с каждым годом, с каждым днем даже видит все больше и глубже, убеждается, как благ Господь. Милость Божию познает и свое недостоинство перед этой глубиной любви все яснее и отчетливее осознает. А равнодушные и безразличные к заповедям Божиим видят других, слабеющих и ошибающихся, возгораются ревностью не по разуму и считают это свидетельством своего активного отношения к жизни.

Как сочетаются это безразличие к заповедям и активность в жизни?

Просто.

  • Тому, кто видит бездну своих недостатков, естественно понять и пожалеть другого.
  • Тем, кто не умеет в своей душе установить порядок и принять все случающееся в своей жизни, как лекарство себе, хочется свою энергию выявить в наведении порядка там, где для этого поставлены другие.

А как мы?

К какой части верующих можем себя отнести?

Вот мы снова ждем Великого поста.

  • Что же мы хотим делать для того, чтобы это время не прошло просто так?
  • Знаем ли мы, что пост установлен для того, чтобы не все у нас отняла суета?
  • Знаем ли мы, что во время поста надо поменьше думать о том, что сварить, как убраться, с кем поговорить, куда пойти, а побольше о том, что еще мешает душе жить и Бога помнить?
  • Знаем ли мы, что главной заботой нашей жизни, всей жизни, должна быть одна — очищение сердца от страстей?

Тем более постом об этом стоит подумать особенно. Мы привыкли страстями считать такие грехи, как разврат, разбой, воровство, обман и т.д. Но судить нас будет Господь не по тому, что мы считаем большим, а что меньшим грехом, а по тому, что Господь в Евангелии говорил. У Него там есть замечание о том, что осуждается даже

  • лишнее слово,
  • кривая мысль,
  • косой взгляд,
  • даже обращение: «Господи, Господи»,

если оно не сопутствует жизни по заповедям.

А мы себя успокаиваем, что

не грех в гостях позавидовать изобилию стола и подумать: «Вот живут!» Не беда с завистью глядеть, во что одет ближний, как он ест или пьет. Мы за грех не считаем великую лень, которая связывает нас, как цепями. Мы не жалеем времени на обсуждение чужих поступков, когда вполне достаточно определить, что равняться и проверять свои действия и мысли мы должны по Евангелию и руководствуясь опытом святых отцов. Мы считаем для себя обычным делом прибедняться, притворяться, говорить друг другу неправду, думать о человеке одно, а говорить другое.

Мы так с этим свыклись, что даже не сразу согласимся, что все это — грехи. От долгого сожительства с ними мы забыли, что они — как раз то, с чем надо бороться, что мешает нам душой чувствовать близость Божию. Мы себя можем оправдать, объяснить как угодно свои застаревшие греховные привычки, но мы никогда не обманем этим себя.

У кого Бог в жизни, у того и мир в душе. Нет у нас мира, раздражаемся мы на каждый мышиный шорох, вспыхиваем от каждого непонравившегося слова. Святые отцы говорили, что

с миром в душе пропадает всякая боязли­вость. Кто с Богом, тот не боится ни старости, ни болезней, ки перемен, ни обид от кого бы то ни было, ни жизни, ни смерти.

У него есть Бог, что еще нужно?

Если мы так о себе сказать не можем, то это значит, что нам очень много надо потрудиться. Начинать надо с очень важной, но трудной работы — замечать за собой все недолжное. Замечать и тут же просить у Господа прощения, а потом и на исповеди покаяться.

Замечать грехи и не впасть в отчаяние от их множе­ства поможет молитва.

  • Молиться надо и об умножении веры, которая у нас еще очень немощна и слаба.
  • Молить­ся о себе и друг за друга.
  • Молиться о прощении грехов, молиться и тогда, когда нам делают что-то доброе.


Нельзя не благодарить. Нельзя жить, только требуя чего-то от Бога и людей. Надо уметь замечать добро, уметь его це­нить, спешить благодарить Бога и научиться довольство­ваться тем, что имеем сейчас.

Вот сколько дел у нас!

По­думаем об этом, пока еще Господь дает нам время на покаяние.

Аминь.

* * *

 

«Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче…»

 

Прежде чем просить, чтобы Господь открыл двери покаяния, надо серьезно подумать о том,

что же мешает нам каяться.

Что стоит стеной между Богом и душой. Мало сказать: «грехи», надо определить, что конкретно, чтобы преграда эта рухнула. Из чего складываются эти грехи, изо дня в день повторяющиеся и большей частью нами не замечаемые?

Попытаемся проверить наше отношение к Богу, к ближним, к жизни, к себе.

Обращали ли вы внимание на то, что с наступлением Великого поста в богослужебные тексты все больше и больше входит чтение из Ветхого Завета? Для чего нам читают их?

— Для того чтобы в них мы, как в зеркале, увидели наше отношение к Богу.

На примерах Ветхого Завета мы учимся правильно оценивать свое равнодушие к тому, что Бог дает нам, начиная с самого ценного (и вместе самого неприметного, потому и мало ценимого) дара жизни. Сравнивая себя с ветхозаветными праведниками, мы понимаем, как мало думаем о Боге, а если думаем, то очень поверхностно и часто своекорыстно («дай, Господи, то-то» или «избавь, сохрани, защити…»).

Почему так получается?

Потому что сильна еще в нас старая закваска —

  • думать о себе в первую очередь,
  • концентрировать на себе всё внимание,
  • быть занятым только собой.

Чтобы убедиться в этом, не надо ходить далеко за примерами, а обратить свое внимание на наше отношение к ближним. Речь не о нанесении кому-то обиды. Просто основная масса предпочитает равнодушие и держится на определенном расстоянии, ведя политику невмешательства.

Вежливо кивнул, при необходимости коснулся таких тем, которые никого особенно не трогают, не менее вежливо распрощался — и всё! Кто упрекнет, кто останется недовольным? Все как надо, не придерешься. Ни со своим не пристает, ни в чужую душу не лезет. Так удобнее, проще, спокойнее.

Да, такой путь избирает большинство. И это же большинство страдает от равнодушия и безразличия всех ко всем, от непонимания и нежелания понять, от черствости и эгоизма.

Кто считает, что так жить нельзя, кто решается идти по жизни с открытой душой, тот должен обладать огромным запасом мужества, терпения, силы воли и благодатной окрыленности. Иначе не вынести.

Чего?

  • Негодования с одной стороны (мешает уже тем, что не как все),
  • неприязни — с другой,
  • зависти — с третьей,
  • холодности — с четвертой.

Со всех сторон одни напасти. Все, как сговорились, будут наводить на мысли:

а надо ли биться?

А будет ли прок? А поймут ли черствые и самолюбивые, что замкнутость не исцелит их и ничего само собой не придет? Те, кто умом понимает, что евангельское учение о любви к ближнему включает и отношения искренности, доверчивости, открытости как сами собой разумеющиеся, встречают искушение на пути в виде предательской мысли:

  • зачем выворачивать душу наизнанку?
  • Ну, ошибся, ну, не хотел подумать — с кем не бывает?
  • Подожду, спрячусь в кусты, пройдет время, забудется…
  • а там сделаю вид, что ничего не случилось — и хорошо.

Очень заманчивая мысль. Заманчивая и предательская.

Почему?

Потому что убаюкивает:

  • угрызения совести — не важны,
  • Бог видит и знает — не беда,
  • кому-то больно из-за меня — обойдется.

Так можно прожить жизнь. Так многие и живут. И уже не удивляются,

  • почему в душе нет мира (как можно не реагировать на то, что меня не уважают, со мной не считаются, меня мало ценят, мне завидуют и т.п.?).
  • Почему слаба воля (а если не хочется, так всю жизнь жми и жми на себя?).
  • Почему душа расслабленная и бессильная (разве жизнь не несет утомления?).
  • Почему нет в ней радостного чувства жизни (сейчас дети-то не всегда знакомы с этим чувством, а взрослым и подавно об этом думать странно).

Здесь мы подходим к нашему восприятию жизни и отношению к ней. Надо ли вообще думать о каком-то особом чувстве жизни, если его нет? Да и есть ли оно у кого-нибудь? И если у кого-то было, то в чем выражалось?

Говорят, что есть такое чувство радости жизни, которое ценно уже тем, что человек не просто существует, как любое животное, птица, насекомое (то есть ни о чем не думая, руководствуясь инстинктами), но принимает жизнь, каждый ее день как дар Божий. Дар, который дан не для сохранения (это не в нашей власти), а для возделывания и умножения других даров, то есть способностей. Одна из них — дар, заповедь и счастье — любить. Бога, Жизни Подателя, саму жизнь, людей, себя (что естественно и вовсе не предосудительно, когда в меру).

Теперь многое так изменилось, что в голову не приходит проверять себя именно в этом отношении. Не приходит по простой причине: всё измеряется одной меркой — «я» так хочу, «я» так считаю. Отношение к себе — это засилье самолюбивого «я». Оно отравляет сознание, ослабляет волю, рассеивает способность сочувствовать, сопереживать, оно от веры, от доверия Богу оставляет одну словесную оболочку.

Пока «я» царствует в нашей жизни — Богу всерьез места нет.

Нет и поста настоящего, да и быть не может.

Как же, имея такой груз препятствий, подходить к вратам покаяния?

И можно ли, находясь в таком состоянии, вдруг ожить, вдруг увидеть ту пропасть, которая растет с каждым днем и подбирается к бедной нашей храмине?

Можно,

  • если мы будем просить Господа, …,
  • если отбросим всякое самооправдание.

Не так легко покаяться и исправиться, продумать все в своей жизни. Если же этим не заниматься, не воспринимать весь порядок церковных песнопений, чтений как помощь каждому лично, если ограничиваться лишь внешним исполнением некоторых правил,

то так и будет проходить жизнь без радости,

без живой реакции на все то доброе, что Господь еще посылает нам, без надежд и стремлений.

Но не для этого Господь призвал нас к жизни, не для того растил и воспитывал, обогатил различными способностями. Он хочет, чтобы мы жили полноценной и творческой жизнью, чтобы учились видеть во всем Его участие, чтобы сами могли стать Ему помощниками, радуясь живому общению с Ним и участию в Его работе по подготовке мира к Преображению и вечному спасению.

* * *

 

Перед Великим постом

 

Великий пост. Великое понуждение. Великое воздержание. Предельная сосредоточенность на том, чем полна душа. Всё очень серьезно. Требовательно звучит в Церкви призыв приготовиться к поклонению Кресту и Воскресению Христа Бога нашего.

Как трудно нам отозваться на все великое. Трудно и страшно оставить свою мелочность, войти умом в пустую и темную клеть души, привыкшей к бессмысленному суетному существованию. Нас призывают к великому труду, великому воздержанию. Во всем, в большом и в малом. В еде, в мыслях, в словах, во всей повседневной жизни.

Зачем же?

Кому трудно и без такого утеснения, не хочется дополнительных стеснений, кто любит жить, ни в чем себе не отказывая,— тем более не хочется Великого поста.

Можно найти тысячи отговорок, множество причин для самооправдания, только бы как-то обойти эту пугающую стесненность во всем.

Почему так страшно нам даже подумать о том, что пора начать серьезную новую жизнь на том уровне, на который возвел Господь, сказав: «Ищите прежде Царствия Божия и правды Его» (Мф.6:33)?

Потому что нет в нас той веры, которая бы радовала нас возможностью всей Церковью идти узким путем к Пасхе.

Нам привычнее всего это забыть, а от маловерия или вовсе безверия (хотя мы в этом и себе не сознаемся) для нас не реально, не живо всё происходящее. Если бы мы ощутили в душе живой зов Живого Христа — нам уже не надо было бы верить, всё стало бы ясно.

Но как его услышать, если нам жаль себя хоть как-то сдвинуть с мертвой точки?

Церковь путь ко Христу, Живому, Воскресшему, предлагает начать

  • с покаяния. Вот как раз
  • с признания своего маловерия,
  • с сожаления о нем и
  • с молитвы об укреплении веры.

Молитва Ефрема Сирина первым своим обращением говорит об этом:

«Господи и Владыка моей жизни…».

Вся жизнь Церкви в этот период, весь цикл ее богослужений существует для того, чтобы помочь нам увидеть и вкусить новую жизнь, от которой мы стремительно бежим, стараясь прикрыться привычными заботами, самооправданием и жалением себя.

Не легко и не просто побороть в себе мелочность. Евангелие ждет и требует от человека усилий, на которые он чаще всего не способен. Не потому не способен, что требует от нас слишком великого, чрезмерного, а потому, что милее человеку привычный уклад жизни, в котором идеал — будь счастлив, живи без забот, радуйся удовольствиям, пользуйся свободой…

Господь же в Евангелии ждет от нас

решимости идти узким путем, бороться с грехом, чтобы жить одной жизнью с Ним, жить Им и быть детьми Божиими, способными радоваться настоящим радостям духовным и одной из самых великих — войти в радость Господа своего.

Как же решиться на труд и преодолеть косность, как начать искать забытый путь к Богу?

Церковь показывает нам путь покаяния, постепенно вводя неделями Великого поста в пасхальную радость — путь от смерти к Жизни. Жизни в Боге.

«Не лиши нас упования нашего, Человеколюбие!»

* * *

Покаяние, к которому призывает всех Церковь, особенно в дни Великого поста, немыслимо без смирения.

О смирении теперь говорить очень трудно, так как вся окружающая жизнь

  • возбуждает чувства гордости, самохвальства, самооправдания. Всё это держится на понимании своих возможностей всего добиться самому, а Бог еще «должен» как-то поощрить, наградить, оценить достижения и все «добрые» дела.
  • Смирение же воспринимается как признак слабости, недостойный настоящего человека.

Как примирить такое желание действовать и получать заслуженное с необходимостью смириться?

— Противоречивым кажется всё до тех нор, пока идет от одного своего сознания и полного духовного отдаления от малейшего представления о Боге. Господь сказал:

«Научитесь от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем».

Что это такое?

Кто может видеть Творца в творении, кто способен уловить действие спасающего Промысла Божия, тому ясно, что смирение — это сияние славы Божией, той, о которой поется за Литургией.

Только ограниченности хочется похвалы.

Хочется потому, что нет в ней — ограниченности — глубины и могущества, силы и постоянства. Все по-настоящему ценное, совершенное исходит от Бога, и каждый, кто может прикоснуться к совершенству и щедрости даров Божиих, понимает и то, что здесь нет нужды во внешнем прославлении.

Как этому научиться?

Соразмеряя каждое слово, мысль, поступок в жизни с заповедью Христовой.

Без Христа невозможно по-настоящему смириться.

Кто думает, что обойдется своими силами,— неизбежно впадет в фарисейскую гордыню, считая заслугой своей и хвастаясь верой, добрыми делами, всеми своими возможностями и преимуществами.

Говорить о необходимости смирения в связи с покаянием — это заботиться о возвращении к нормальному видению своего духовного состояния, чтобы покаяться во всем. Пока этого нет, покаяние будет только внешним. Потому и подготовка к постоянному подвигу начинается с напоминания об этом и призыва научиться «высоте смиренных слов мытаря». Без воспитания сознания своего удаления от Бога ни смирения, ни покаяния от всей души не будет.

Перечислять грехи, признавая себя виновным в тех или иных нарушениях,— это еще не покаяние.

Нельзя до глубины души раскаяться, если смотреть на исповедь как на юридически законное действие, как обвинение в несоблюдении определенных норм и правил. Покаяние тогда имеет настоящее значение и силу,

когда человек чувствует и переживает, что он удалился от Бога,

что он порвал с Ним связь, что он где-то в стороне от потока единственно стоящей жизни — жизни в Боге. Понять это, ощутить всем существом и решиться вернуться — это куда труднее, чем перечислить свои нарушения, ошибки, грехи.

К этому движению — к Отцу Небесному — Церковь готовит и помогает вспомнить о том, что дано уже было Богом. Прежде всего — сама жизнь. Ее можно сделать, для этого все дано, полной значения, знания, любви. К тому же — в Крещении дана благодать Святого Духа, жизнь Самого Христа, знание Бога, мир и радость Царства Небесного. Даны были все возможности и силы стать одним из детей Божиих. И всё это меняется не просто на грехи и соблазны, а на предпочтение «далекой страны», где хочется жить без оглядки, правил и труда, дому Отца Небесного.

Собственно, все грехи от одного исходят: измены первой любви, а изменить любви может только гордость. И вот в таком состоянии решиться на возвращение — труд и подвиг. Решиться не на требование положенного по праву наследования (как в притче о блудном сыне), а на последнее место наемника — без прав, без жалоб, без обид на кого бы то ни было. Всё получено было и всё самовольно потрачено, всё обесценено неблагодарностью и жаждой самоволия, безграничного презрения ко всем требованиям Отца…

Без решения, обвинив себя и только себя, вернуться к Богу нет покаяния.

К этому решению, если оно не у всех созрело за время подготовительных недель к Великому посту, Церковь готовит всем строем своих великопостных служб, примерами, сравнениями, напоминанием, призыванием, чтобы не формально, а от души сказать:

«Согрешил я пред Тобой, Отче Щедрый, приими мя кающегося…».

В богослужебной практике притча о блудном сыне, псалом «На реках Вавилонских», стихиры, варьирующие эти образы и напоминания, обращены к тем, кто понял, что никогда не сможет найти полного удовлетворения в этом падшем мире, потому что по признанию своему он ищет и пути к Отцу Небесному совершенства.

Так открывается значение Великого поста как пути возвращения и дом Отчий, пути покаяния и обновления.

(По книге А. Шмемапа «Великий Пост»)

* * *

 

От чего мы решили отказаться Великим постом?

 

«Пост искусство, которым в совершенстве владели святые». Нам опасно и самонадеянно пытаться овладеть этим искусством без духовного рассуждения, без должной осторожности. Есть трудности, препятствия и искушения, о которых предупреждает великопостное богослужение тех, кто рассчитывает только на свои силы, а не на Бога.

Духовная подготовка к постному подвигу должна состоять в том, чтобы:

1) просить помощи Божией;
2) научиться стремиться к Богу, сосредоточиться на Нем, поститься ради Бога.

Каким должен быть сам пост?

В основном — это состояние полуголода,

которое помогало бы держать волю, память, внутреннюю жизнь в одном направлении — к Богу. Молитва, память о Боге может преобразовать, утишить, украсить Собой щемящее с непривычки чувство недостатка.

Если наш пост — настоящий,

то есть если мы решили к нему отнестись серьезно, то он поведет к искушениям. Чувство слабости, воспоминание прежнего «довольства», раздражение, смущение… Мало ли как выразится иску-
шение, но с ним придется бороться. Где борьба, там не одни победы. Будут поражения. Их придется побеждать терпением. Терпеть себя.

Готовы ли мы?

Опытные советуют не сразу круто менять всё, а постепенно, мало-помалу усиливая пост. Значит, придется отказаться от надежды решительно и неуклонно подниматься ввысь, тем более если где-то в глубине затаилось самомнение. Нет сокращенных путей к победе. Каждый шаг берется с боя. Если наши физические возможности ограничены и мы вынуждены с этим считаться — это не значит, что серьезный пост не для нас. Пусть он будет в ограничениях и скромным, но зато последовательным и серьезным.

  • Кроме посещения храма в дни поста,
  • кроме самого пощения

в нашей жизни остается время, и обычно самое продолжительное, которое мы проводим на работе. Как здесь должен пост изменить наши отношения или что мы можем изменить в них в это время. Каждый сам решит, трудно что-то общее найти, кроме, пожалуй, следующего.

Мы привыкли говорить много и бестолково. Слушают нас или нет, только терпят или раздражаются — мы говорим. Время Великого поста — самое подходящее, чтобы сказать себе:

мне надо отказаться от привычки говорить бесконтрольно.

Важно воспитать в себе умение прежде подумать, потом сказать — если надо, то сколько, кому и когда.

Хорошо бы Великим постом определить свое отношение к сотрудникам, соседям, своим домашним. Есть ли в нем поверхностность и невнимательность, тайное превосходство и презрение, самолюбие и тщеславие, желание скрыть отрицательные качества и создать иллюзию положительных? Совесть каждому подскажет, но подумать об этом надо, потому что человек холодный, черствый, бездушный, стремящийся только к своей выгоде может ли серьезно говорить о вере?

Великий пост — время, когда полезно пересмотреть свою жизнь,

и значит,

  • отказаться от бесцельного провождения времени, страха неудач,
  • продумать и проверить, ради чего все заботы, тревоги и
  • какое место в них занимает доверие к Промыслу Божию.

Дома, в те ограниченные часы, которые остаются для необходимых дел, что мы можем сделать ради поста?

Уменьшить шум, приносимый для любителей новостей радио или телевизором. Конечно, постоянное просиживание перед экраном или у приемника говорит только о неумении ценить время и о лени душевной. Другое дело — чтение.

Читать серьезную литературу (не только религиозную) — это труд, способный обогатить разум и душу.

От всего же, что вносит сумятицу, разлад, неприятные ощущения, следует отказаться, тем более что мы можем предвидеть, что принесет общение и пребывание в такой среде, где ничего святого нет и не ищется.

Всё это, а возможно, и многое другое может вновь поднять вопрос о Православной вере и о жизни по ней. Тогда яснее станут слова о свете, которым исполнились небо и земля, и преисподняя, и призыв радоваться восстанию Христову «в Нем же утверждаемся».

«Не лиши нас этой надежды, Человеколюбие!»

* * *

«Время поста считается опытными в благочестии людьми благоприятным временем для самопознания. Воспользуемся же этим временем и вникнем в смысл призывания Господа нашего Иисуса Христа:

«Говорю всем: бодрствуйте!»

  • Бодрствуйте на страже своего разума! Не позволяйте зарождаться в нем худым помыслам, толкающим к нарушениям нашей святой веры!
  • Бодрствуйте на страже своей воли! Не допускайте употребления ее на исполнение преступных желаний!
  • Бодрствуйте на страже своего сердца! Помните, что сердце наше может быть храмом Святого Духа, но также и вместилищем всяческой мерзости, нечистоты, любострастия и лукавства!
  • Бодрствуйте на страже своего воображения! Не давайте ему выходить из пределов благочестия, не омрачайте его, не затемняйте в себе образа и подобия Божия!
  • Бодрствуйте на страже своей памяти! Всё, чему учат нас Евангелие, святые апостолы и святые отцы Церкви, да запечатлеется в ней!
  • Бодрствуйте на страже своего тела! Не допускайте, чтобы оно властвовало над духом. Пусть оно будет верным помощником, а если оно станет своенравно — смирим его молитвой, постом и трудами».

(Из проповеди протоиерея Андрея Сергеенко)

* * *

В дни святого Поста мы с большим или меньшим усердием воздерживаемся в еде, полагая, что единственно в этом и заключается подготовка к Празднику. Мы знаем, что пост и молитва необходимы душе. Мы ограничиваем несколько себя в пище и так уверены, что делаем всё нужное, что о дальнейшем не заботимся. Молиться нам, как всегда, некогда, а тут еще к празднику надо убраться, всё помыть и везде почистить.

Всё так.

А вот в душе не стало ли с годами больше безразличия и холодности, равнодушия и окамененного нечувствия?

Годы идут, годы бегут, годы летят, и мы всё ближе к тому моменту, когда вмиг всё изменится. Земля и дела на ней останутся, заботы отпадут, болезни исчезнут, жизнь поставит перед ответом.

Куда каждый себя приготовил?

Что скажет Господь душе, о Нем забывающей среди своих дел и забот?

Сейчас дела неотложны, сил мало, времени не видно…

Потом дел вовсе не будет, силы не потребуются, время остановится. Неужели только тогда мы вспомним, что есть у нас душа, что ее запросы мы глушили, что о ней забывали и пренебрегали всеми напоминаниями о ней, что о Господе слышали, что-то знали, но жить по Его заповедям было трудно, а понуждать себя ленились.

Если мы мысленно хотя бы раз в день (можно и чаще) будем представлять себе этот момент — миг, оторвавший нас от земли и всего привычного и ставящий нас лицом к лицу с Богом, то

увидим самое страшное в себе — омертвение души.

Не тогда, а сейчас.

От него и холодность, и безразличие, и равнодушие, и забвение о молитве, и безучастие к людям, к своей душе, к своим грехам, к своей вечной участи.

Пока не поздно, воспользуемся временем.

Пока не окончена жизнь, поспешим к Богу с покаянием, мольбой о помощи, о воскресении души своей силой и действием благодати Божией.

Пока дастся время на это, не будем его терять в пустословии, в бездействии, в самооправдании. Работа, дела, заботы — это не всё. Мы и при них успеваем осуждать других, собирать новости, перебирать ненужные подробности и многое другое.

Заглянем глубже в себя, будем искренни и откровенны — и вернемся к Отцу, как блудный сын. У Него — жизнь, у Него — воскресение, у Него — свет, чтобы увидеть себя и пойти к Нему. У Него всё, и Он даст всё, что каждому нужно.

Дело за нами.

За нашей решимостью, за усердием, за желанием преодолеть привычные равнодушие и беспечность.

Не будем терять время и последние силы на обсуждение причин наших невзгод. Лучше заставим себя склонить перед Богом свою бессильную волю, попросим у Него сил одолеть свою лень, свое невнимание, свое равнодушие ко всему на свете.

Не будем ждать неопределенного будущего, нам оно не обещано, поспешим теперь, пока не поздно, с молитвой к Богу, и даже малое устремление будет замечено Им, молитва — услышана, усердие — принято. Пусть это будет так же необходимо и неотложно, как наше малое воздержание,

пусть наш пост не пройдет для нас бесследно,

но оставит нам хотя бы малые навыки чаще открывать свою душу Богу, чтобы в ней укоренились желания действительно верить Ему, искать Его и найти.

* * *

В дни Поста нам следовало бы радоваться общему для всей Церкви подвигу воздержания. Мы же по малодушию больше в душе огорчаемся, что теперь долго придется терпеть всякое утеснение.

Нам трудно еще и потому, что пост как физическое ограничение не растворяется радостью общецерковной молитвы.

К молитве мы привыкли относиться формально, и она мало дает душе сил, потому и кажется время поста трудным и печальным. Однако святая Церковь призывает к радости, называя пост Великий духовной весной. Мы призваны не пропустить радостного ощущения возрождения жизни не в одной внешней природе, но и в своей душе.

Душа оживает лишь тогда, когда разбивается толстая и холодная кора, которая не дает ощутить веяние милости Божией.

Мы черствы и глухи к действиям любви Божией, потому нам так трудно что-то поменять в себе к лучшему. Потому-то часто любое, даже малейшее ограничение себя в чем-то (хотя бы внешний пост) приводит душу не в радость, а в уныние. Его-то советовал преподобный Серафим особенно остерегаться.

«Нет ужаснее и пагубнее духа уныния»,

— говорил он именно в связи с усталостью и постом. Правда, то, что преп. Серафим говорит о нестрогом посте

дивеевским сестрам, нам бы показалось непосильным.

Их устав позволял лишь раз в сутки трапезу весьма скудную при достаточных трудах каждой. Монахини всю работу но общежитию делали сами, сами и поля обрабатывали, и огород, и ремеслами занимались. Преподобный Серафим, снисходя их трудам, заповедал на работу взять хлебушка, пожевать, отдохнуть — и снова за работу. Вот и вся «нестрогость» поста.

Нам теперь это покажется непосильным подвигом, потому что у нас нет понятия о том, как духовная настроенность питает и веселит душу. Но основное из наставлений, касающихся поста, мы можем для себя заметить:

1) сколько возможно — не доводить себя до полусмерти от усталости;

2) учиться замечать всё доброе и радостное, что Бог дает на каждом шагу, и уметь среди окружающих хранить приветливость, доброжелательность, уметь вовремя сказать слово доброе, ласковое, даже веселое (это не значит, что можно распускаться и давать волю языку, позволяя себе всякие шутки, а тем более насмешки);

3) избегать уныния более всего.

Если изнемогает тело, лучше сделать себе облегчение, позволив чем-то восполнить, как-то укрепить силы, чем стоять на мрачном решении: хоть умру, но не нарушу ни единой точки в уставе… Как говорил духовник будущему митрополиту Евлогию: «Лучше съешь, да укори себя».

Это, конечно, совсем не относится к нарушению постановлений Церкви о посте, но и в самом исполнении поста много вариантов, которые при неумелом использовании несли больше вреда, чем пользы.

Как пример:

две девушки па клиросе в храме, где служил отец Алексей Мечев, решили первую неделю Великого поста совсем не есть. Спросили у батюшки благословения — но как? «Благословите, батюшка, на пост». Он благословил. Они потерпели-потерпели, до конца недели дотерпели свой голод честно, но так разругались, как никогда до этого с ними не было. На исповеди всё рассказали о. Алексею, и он их не похвалил.

Нельзя всё внимание, да еще без подготовки только внешнему ограничению посвящать, как нельзя и совсем игнорировать внешний пост. Главное: есть силы и возможности поститься — не превозносись этим и не осуждай других.

Если пост ведет к превозношению, самомнению, желанию всем показать, что я пощусь как следует, что я выше той массы, которая делает себе всякие поблажки,— жалко, но факт — такому пост во вред. Душе во вред. Он — только физическая разгрузка и всё.

Если кто-то будет стараться овладеть собой, привязать свои мысли «к дому», не давать простора фантазиям, не увлекаться самомнением, если почувствует необходимость искренности перед Богом и глубокой, от всей души, исповеди Ему с желанием изменить жизнь — ему не будет трудно ограничить привычки, сократить или изменить свой стол. Это даже поможет ему почувствовать облегчение, даже понравится и освободит какое-то время па другие дела и заботы, более нужные и дающие душе простор.

И еще существенно при всех своих усилиях помнить о молитве. Если масса работающих лишена возможности участия в церковных молитвах в дни поста, то это

не освобождает от личного подвига молитвы, в эти дни особенно.

Вернувшись к советам преподобного Серафима дивеевским труженицам, можем заметить, что Преподобный не настаивал на продолжительных правилах, а более учил их читать краткие молитвы, но чаще. Такой способ вполне пригоден и нам.

Не все из нас каждый миг решают вопросы государственной важности и потому

могут найти какие-то минуты среди дел сказать про себя хотя бы «Господи, помилуй».

Подвиг в таком случае заключается не в том, сколько прочитать, а в том, чтобы заставить себя оторваться от суеты привычной и прочитать что-нибудь.

  • Можно менять молитвы, можно не менять.
  • Можно считать, можно не считать,
  • можно своими словами говорить Богу, а можно любыми молитвами

— это дело выбора каждого, только бы это сопровождалось

  • покаянием,
  • смирением,
  • благоговением перед Богом и
  • благодарностью

за то, что вот снова Господь дает нам возможность со всей Церковью идти путем воздержания и хоть некоторого удаления от мира (в его основных чертах, противных Богу, это похоть плоти, похоть очес (зависть) и гордость житейская).

Путь этот благословен, потому что завершается Пасхой, торжеством из торжеств.

* * *

В дни Великого поста нам дано время — молись и кайся. И вот в эти же дни мы временами чувствуем, как поднимается в душе раздражение.

Что делать?

— Молиться, не обращая на это внимания.
— Но я вместо сокрушения о своих грехах сокрушаюсь, раздражаюсь на недостатки других. Их всех — кто сейчас меня так огорчает, я не хочу видеть, и не могу, да и некуда уйти, чтобы успокоиться.

Куда же деваться?

— Уйти в молитву. Уйти с полным доверием Богу, вопреки нежеланию. Да и нежелание в такой момент не полное. Душа не удовлетворена, мятется, куда-то готова рвануться… Это значит, что не до конца поразила ее самая страшная болезнь — равнодушие, безразличие. Важно ее верно направить. Старец Силуан говорил:

«Смотри умом, что делается в душе».

Вот когда видишь, что в душе смятение, направь ее силой воли к Богу, заставь молиться.

Но что толку от моей молитвы, если я читаю одни слова, а мысли мои бегают везде, где не надо.

— Помоги себе, скажи просто, своими словами, что может каждый:

«Господи! Прости меня. Я не хочу молиться, мне тяжело читать наскучившие слова, я во всем чувствую неудовлетворенность, не знаю, как быть с собой и что делать. Помоги мне, Господи! Я одно знаю — без Тебя мне с собой не справиться. Поспеши ко мне на помощь, Господи!»

Но что изменится, если это не однажды вспыхнувшее раздражение, а довольно частое мое состояние.

— Изменится многое.

Во-первых, если человек осознает, что не может сам себя одолеть, исправить, укрепить и воодушевить, значит, пошатнется его уверенность в себе. Это уже много. Все грехи живут в нас с позволения нашей самоуверенности и гордости, которые мы и за грех не считаем.

Во-вторых, если человек почувствует, что необходим ему Господь, Который видит всю безуспешность попыток исправиться, если от души потянется к Богу за помощью, то он деятельно, опытно познает, «яко благ Господь». Этот опыт укрепит его веру, воодушевит еще и еще раз обратиться к Богу и исцелиться душой.

— Если бы так было на деле, давно бы в душе был рай. У меня же всё не так. Прошу, иногда и помощь ощущаю, прощение чувствую, а вот к исправлению не продвигаюсь. Даже больше душа болит: прошу, получаю, теряю… Вот мой круг.

Что же делать в таком состоянии?

— Благодарить Бога, что есть молитва мытаря:

«Боже, милостив буди мне грешному».

Ее читать надо как можно чаще. Читать не одним языком, а всей душой «вопить». В ирмосах Великого канона слышим: «Возопих всем сердцем моим к Щедрому Богу и услыша мя от ада преисподняго…». В силу своей ограниченности и замкнутости мы думаем, что вот мы испытываем такое…

Весь мир через это проходил или проходит. Прислушайся к тому, что поют в Церкви: «Согрешихом, беззаконовахом, неправдовахом пред Тобою…» Это о ком? О нас. О подобных нам. О тех, кто это переживал, сейчас переживает и после нас будет переживать.

И не унывать надо, а Бога благодарить.

Это за грехи-то? За мою черствость, за неисправимость, за бесконечный обман?

— Благодарить надо за осознание всего этого грехом. Когда грехи увидишь, то уже знаешь, в чем каяться. Если свои грехи явны, чужие в тень уйдут. Если своя душа о грехах болит, то другому скорее посочувствуешь, а значит, будешь хоть на шаг ближе к заповеди о любви. Вот за это надо благодарить Бога. И молиться Ему «осмысленнее и чаще».

* * *

 

Епископ Вениамин Милов
О посте по Триоди Постной (в сокращении)

 

Постная Триодь — это собрание в форме молитвенных обращений к Богу и размышлений, обращенных к душе, всего учения Церкви

о посте как о подвиге, необходимом и обязательном для всех христиан.

Богослужебные молитвы, песнопения и каноны — авторитетное, ясное, полное, исчерпывающее объяснение понятий о посте, включающее точку зрения Церкви на:

1) сущность телесного пощения;
2) необходимость соединения телесного поста с душевным;
3) выражение через пост смирения, преданности, молитвы и милосердия;
4) воспитательное значение поста в процессе спасения.

Замечания знаменитых учителей Церкви о посте (преподобных Феодора и Иосифа Студитов, патриарха Анатолия Константинопольского, Космы Маиумского, Андрея Критского и многих других) почти полторы тысячи лет учат христиан истинно поститься.

Как же конкретно?

Прежде всего необходимо понять,

что беспорядочно, безразборно вкушаемая пища нередко способствует возбуждению страстности, огрублению чувствительности души и нежеланию молиться.

Не случайно вспоминается изгнание прародителей из рая за невоздержание, за нежелание поставить указание и даже запрет Бога выше своего желания.

Вернуться к райскому состоянию теперь можно не иначе, как воздержанием от всякого излишества и услаждения.

* * *

Телесный пост, по учению Церкви, включает не только отказ от пищи животного происхождения, но и всевозможные услаждения, включая

  • сладострастие,
  • пьянство,
  • удовлетворение похоти и
  • всех плотских грехов.

Даже

растительную пищу надо употреблять умеренно,

чтобы от нее не зависело настроение, чтобы не была душа во власти телесных страстей и не рабствовала чревоугодию.

Господь заповедал воздержание

именно потому, что распущенность в таких желаниях, как обильно и вкусно поесть, когда хочешь и сколько хочешь, неразрывно связана со склонностью ко всякого рода мысленной и чувственной нечистоте, от которой хотелось бы быть свободным всякому верующему.

Во все века люди знали искушение принять желаемое (даже если желания явно против совести) за естественное. И следовательно, законное.

Церковь, зная это, решительно рекомендует в своих песнопениях смирять телесные страсти, противиться им бодро и неутолимо. Это не значит, что Церковь учит бороться с человеческими желаниями в человеке, наоборот — учит подчинять низшее высшему, чтобы в человеке не животные страсти преобладали, а очищенный образ Божий сиял во всей красоте. Не избежать борьбы каждому, кто хочет быть свободным от рабства страстям. Если не бороться тогда, когда еще можно победить, то придется мучиться в тисках плотских похотей, как Самсон в плену хитрой и коварной филистимлянки.

Борьба с желанием услаждаться полной, ничем не стесняемой свободой (в том числе и с воздержанием телесным) венчается даром чистоты душевной и телесной — истинной свободой от всякой мысленной и чувственной скверны.

Сластолюбивая и привычная к безудержному потворству своим желаниям душа любит оправдываться тем,

что пост ведет к слабости, тем более что внешняя занятость не меняется: обязанности остаются прежними и силы требуются для их выполнения.

На это Церковь отвечает:

воздержание (чрезмерного никому не предписывается) не только никого не лишило рассудка (что случается с любителями пиршеств и пьянок), но и сберегает умственные способности, усиливает собранность всех внутренних сил, помогает сохранить их от расхищения при нападках духовных врагов, но здесь мы касаемся уже одной из необходимых отличительных особенностей поста: сочетания телесного воздержания с душевным постом.

Телесный пост обессиливает (но еще не искореняет) чревоугодие и блуд, но глубже коренятся корысть и гордость со всеми разновидностями зла. Отсюда вывод — постясь телесно, заботься каждый о том, чтобы пост стал школой борьбы с гневом, яростью, лукавством, высокоумием, лестью, ложью, бранью, способностью другого оговорить или передать пересуды, нарушить клятву, борьбы со скупостью и всякой злобой, сварливостью, завистью, несправедливостью.

Церковь предупреждает,

что ограничивать свой пост только некоторым воздержанием в пище нельзя, тем более — оправдываться этим и хвалиться, когда душа полна греховных чувств и пожеланий. В таком состоянии недолго уподобиться демонам, вовсе не ядущим, но тем не менее злым. Начало душевного поста — это воздержание от вредных помышлений о греховном и услаждения им.

Грех начинается в душе. Сердце, привлеченное к мысли п представлению о грехе, пли склоняется и услаждается им, или отвергает его. Там, где внимание стоит на страже ума и сердца, чувства и желания страстного характера неизбежно замирают. Тогда возможно исправление. Тогда яснее человеку необходимость очень скромно о себе думать, понимать и жалеть других, помнить о Кресте Христовом, молитвенно предстоя ему.

На смущение неочищенной души, представляющей время поста скучным, тягостным, тоскливым, Церковь отвечает убеждением в том, что начало чистой жизни освещается и облегчается ощущением окрыленности, освобождения души от томления и даже «веселием по Боге».

Если преодолеть страх воздержания, то пост не будет отягчать и приводить в уныние.

Постящиеся, преодолев нежелание, страх, лень, уныние, познают надежду на милосердие Божие и уже легче понимают тягостное греховное состояние другого, готовы легче и глубже простить и охотнее другого пожалеть, прийти на помощь.

Мысли стихир и трипеснцев Постной Триоди неизменно повторяются, варьируются, но если их обобщить, то основная тема — это

освобождение человека из оков себялюбия и замкнутости.

Разорвать эти оковы и выйти на простор, где могут силы души восстать и в общении с Творцом черпать энергию, расцвести в любви к Богу и людям — вот к чему призывает Церковь творениями своих песнопевцев, опытно прошедших школу поста и знавших его силу и помощь.

* * *

Для подчинения плоти духу человеку необходимо временами

  • измождать плоть,
  • смирять телесные страсти,
  • бодро противиться им.

Лучше перестрадать борения со страстями, чем подчиниться им и после мучиться от рабства плотской похоти.
Телесный пост ослабляет телесное похотливое жжение и пламенение и позволяет духу господствовать над страстностью.

Постящийся презрением сладостей земной жизни отрывается от греха и получаст от Спасителя высшие духовно-благодатные утешения в Его осиянии благодатью.

 

Кто, постясь телесно, не очищает душу от страстных помышлений, плотского образа мыслей, греховных чувств, хотений и дел, тот напрасно радуется своему мнимому посту.

Он — лжец пред Богом и подобен никогда не ядущим демонам.

Вытеснение страстных помыслов из сознания постящегося достигается хранением непрестанной теплой сердечной молитвы к Богу. Превозмогая греховные влечения и сон лености, постящийся получает свободу изливать перед Богом теплую молитву.

Весь дух чисто молящегося и постящегося присвояется Богу, посвящает себя Ему Единому и любовно открывается для всех окружающих, как светлое солнце, сияющее земле.

В облике душевно постящегося нельзя не заметить до времени поста облегающей тьмы. Он замкнут в себялюбии и страстности. Пост разрывает в нем оковы страстей. В связи с этим сила любви его свободно обращается к Богу и людям. Литургическая письменность полагает целью душевно-телесного поста освобождение любви человека к Богу и к ближнему от связи страстями. В ответ на личную любовь к Богу постящихся Господь милостиво прощает им грехи и являет Свою благодатную светлость и обрадование во Святом Духе.

Подвиг пощения от движений гордости, самозамкнутости и своекорыстия христианин сопровождает сильнейшим устремлением:

1) к смирению;
2) к покаянной молитве;
3) к милосердию.

Смирение — постоянный и неотлучный спутник верующих всегда. Во время посла оно изливается в воздыханиях, плаче пред Богом о грехах и мольбах о помощи. Внутренним взором он видит только себя грешником, не сравнивая с другими и не возмущаясь греховностью других.

Сокрушенных духом и приходящих без высокомудрых помыслов о себе Господь принимает милостиво,
покрывая их обнажение благодатью Святого Духа. Смиренные в чувстве своей внутренней нищеты низложили свой гордый ум и оттолкнули от себя самовосхваление, надменные мысли, злобу, дерзость. Свет благодати дает им увидеть и глубоко прочувствовать свою греховность. Потому они глубоко воздыхают и в душе оплакивают ее.

Чтобы молитва постящегося о прощении грехов была действеннее пред Господом, святые песнопевцы Церкви учат соединять молитвенное напряжение с делами милосердия. Кающийся должен изменить свое прежнее небрежное отношение к людям. Смирением, молитвою и милосердием постящиеся как бы самораскрываются для восприятия Божией благодати.

Господь Спаситель личным примером поста освятил и узаконил для всего человечества пост как средство преодоления вражьих козней, лукавых уловлений и вражеских стрел.

Изложенные литургические суждения о посте ценны своей ясностью, жизненностью и глубиной анализа покаянного настроения постящихся. В словах стихир и великопостных канонов четко оттенены моменты сочетания благодати Божией со свободой постящихся в их молитвенно-смиренном обращении к Богу и милосердии к ближним.

* * *

Литургические творения святых отцов рассматривают пост не в обыденном узком смысле воздержания только от пищи и страстей, но и как полный, всеобъемлющий переворот личного настроения, поворот к Богу. Другим словами,

пост есть подвиг и коренное изменение всего строя внешней и внутренней жизни, преодоление греха со всеми его последствиями.

Видимое улучшение постящегося зависит не от одних его усилий, но и от явления благодати. Постящимся даруется свыше тонкость духовного чувства благодати, дерзновение к Богу, утучнение сердца умилением.

В дни поста сила Божия нисходит на человеческое усилие войти в единение с Богом и встречает человека в момент борения со страстями. Недоступное человеку в преодолении греха незримо довершает благодать своей непобедимой мощью.

Пост телесный обязателен для христианина в определенные уставом времена и дни.

Душевный же пост от страстей должен быть непрерывным подвигом.

Лишь на очищенном благодатью поста душевном фоне ясно видимы действия личного ума и вражеские приражения. Тогда человек способен противоречить им и отгонять их призыванием имени Господа Иисуса Христа. Душевный пост начинается с хранения чистоты ума и отражения страстных мысленных налетов. При чистоте ума у человека не волнуются чувства и не мятутся желания. В нем царят глубокий внутренний покой и тишина.

* * *

 

ВЕСНА ПОСТНАЯ, ЦВЕТ ПОКАЯНИЯ
Составитель Г.А.Пыльнева

 

По материалам:

ioann-monastir.ru

pravtradicia.ru

 

436